Тысяча триста убийц, грабителей и разбойников: начальник горловской колонии №57 рассказал о том, что происходит за колючей проволокой

И.о. начальника Мичуринской исправительной колонии № 57 г. Горловки Алексей Фурманов приоткрыл занавес мира за колючей проволокой, рассказал, чем и как живут оступившиеся и лишившиеся свободы люди.

- Алексей Александрович, пожалуйста, два слова о колонии, в которой вы работаете.

- Это колония среднего уровня безопасности, где отбывают наказание за тяжкие и особо тяжкие преступления – убийства, грабежи, разбои, преступления, связанные с наркотиками.

- Сколько же у вас таких «милых» подопечных, которых надо перевоспитать?

- Порядка тысячи трехсот человек. Донецкая область держит своеобразный рекорд: по числу исправительных колоний мы – первые в Украине.

- В месте, в котором собралось столько убийц и грабителей, были ли какие-либо внештатные ситуации, как побеги, самоубийства и прочее?

- На моей памяти – слава Богу – ничего такого не было. У нас ведь есть психологи, которые работают с осужденными. Например, мы заранее выявляем тех, кто склонен к суициду, и ставим их на профилактический учет. Что и говорить, суицид – действительно больной вопрос для всех мест лишения свободы, поэтому приходится предпринимать все возможное, чтобы предотвратить трагедию.

- Алексей Александрович, к заключенным, естественно, приезжают родственники. Но они не всегда знают свои права. Может, просветим? Чем родственники могут облегчить жизнь осужденному?

- Могут передать передачу, сейчас их количество не ограничивается.

- А передачи по пути не переполовинивают? А то приходилось слышать…

- Нет, с этим строго, содержимое передачи проверяется по списку. Также родственникам положено краткосрочное свидание с осужденным. Плюс длительное – такое «рандеву» длится три дня и полагается осужденному раз в три месяца. Еще можно позвонить родственникам со стационарного телефона.

- А наркотики в передачах не пытаются переправить?

- Бывает! Прячут в масло или в мед, даже в хлебе запекают. Но тут уж – извините: попадетесь с такой передачей, длительного свидания вашему заключенному не видать. Да еще и с милицией придется объясняться. Кстати, особенно «любящие» додумываются подойти к забору и зашвырнуть передачу с наркотой через ограду. Они же не знают, что у нас сидят их «коллеги», точно так же пытавшиеся забросить «дурь» в другие колонии.

- Люди с криминальным прошлым, прошедшие и следственный изолятор, и колонию, говорят, что на зоне всегда легче, чем в следственном изоляторе. Дескать, время за работой идет быстрее, а то ведь в СИЗО от безделья с ума сойти можно. Чем же занимаются ваши осужденные?

- А у нас очень хорошее производство! Делают оклады для икон, нарды, шкатулки – словом, всякие вещицы из дерева, есть даже магазин, где это можно купить. Вообще, у нас в штабе имеется даже такая своеобразная выставка того, что производит колония. Там и изделия из дерева, и контейнеры, и сетка-рабица, и все, что угодно. Среди осужденных есть такие умельцы! Они, кстати, неплохо зарабатывают и даже платят алименты из заработанного, или – по приговору суда – возмещают нанесенный своим преступлением ущерб. К тому же у нас есть подсобное хозяйство, так что никто не голодает – не то, что когда-то давно, когда, если честно, тошнило от одного запаха тюремной столовой.

- Как в колонии отмечают праздники? Или на зоне праздников нет?

- Есть. И культурная программа на каждый выходной день – тоже есть. Радио, телевизор, DVD – все это доступно.

- Раньше ваше ведомство называли департаментом по исполнению наказаний. Сейчас вы относитесь к пенитенциарной службе. Что изменилось кроме названия?

- Теперь наша задача – не только наказывать, но и перевоспитывать, сделать все, чтобы осужденный осознал свою вину и раскаялся.

- А потом? Когда срок заключения подойдет к концу? Куда им деваться со своим покаянием, если даже работу найти для них будет проблемой?

- Стараемся хоть чем-то помогать. Есть у нас инспектор по трудовому и бытовому устройству. Направляем запросы в разные инстанции – могут ли они помочь в трудоустройстве. Особенно выручают реабилитационные центры, которые есть в каждой области. Они принимают тех, кому совершенно некуда деваться.

- В колонии, наверно, люди, в основном, молодые?

- Самый старый осужденный – 35-го года рождения, самый молодой – 93-го. Такой вот возрастной разбег.

- Иностранцы есть?

- Да, из ближнего зарубежья.

- Чего больше всего не хватает вашим подопечным?

- Я думаю, прежде всего, осужденным не хватает свободы. Какие условия ни создавай, а тюрьма – она и есть тюрьма. Но тут уж…