Освобожденный из плена горловчанин: "Мне бы хотелось найти того человека, который донес на меня и заставить его пройти весь путь, что прошел я, все 270 дней"…

Когда смотришь на мужчину, на глаза которого наворачивается скупая мужская слеза, понимаешь, что вызванные воспоминания – это буря эмоций и не всегда их  можно передать словами.  Сложно представить, что чувствует человек, пробывший в плену 270 дней.

-  Когда за мной вечером пришли  в камеру и сказали, что меня освобождают, не поверил. Ведь им верить нельзя. Когда шел по коридорам и меня заводили в какие-то кабинеты, думал, что куда-то переводят. Не до конца осознал и после того, как зачитали документ, согласно которому подлегаю обмену. Но когда на улице увидел автобус «Ивеко» понял, что это не ложь.

Именно этот автобус врезался в память горловчанина Вадима Петренко, который жадно ловил моменты освобождения украинских пленных по новостям  российского ТВ,  вещавшего в камере Донецкого СИЗО, куда он был переведен после горловского СБУ и обвинения в шпионаже. 

19 июня прошлого года на предприятие «Трансаммиак», где работал Петренко, пришли вооруженные люди в камуфляжной одежде и, назвав его фамилию, увезли с рабочего места. В тот момент мужчина не понимал, куда и зачем его везут, тем более глаза ему завязами, а на все расспросы молчали.

Уже чуть позже Вадим узнал, что его подозревают в шпионаже.

- По роду деятельности я часто пересекал блокпосты, как днровские, так и украинские, потому что аммиакопровод, который мы обслуживали,  пролегал и на той, и на той территории. И мне приходилось возить документы, необходимое оборудование, чтобы поддерживать эксплуатацию аммиакопровода, - рассказывает горловчанин.

Он предполагает, что кто-то из сотрудников, кому не нравилась украинская позиция Вадима, а ее он высказывал не таясь и неоднократно, просто «сдал» его военным.

Вадим пришел к  такому заключению по роду вопросов, которые задавались в горловском СБУ. Вопросы были сугубо о профессиональной деятельности, куда и что возил, с кем разговаривал, что делал там-то и там-то, зачем возил приборы на поверку. Все эти расспросы сопровождались жестокими избиениями, цель которых было подавить волю к сопротивлению и заставить подписать «чистосердечное признание в шпионаже».

- Я же обычный человек, испытываю все те же эмоции, что и нормальные люди. И после того, когда тебя ведут в комнату «приятного общения», так между собой называли пыточную боевики, и начинают зажимать пальцы инструментами, бить одновременно в вшестером, ты делаешь все, что от тебя требуют.

После одного из такого «приятного общения» у Вадима оказались сломанными ребра и перебита нога, которая распухала на глазах, а со временем стала черного цвета, как кочерга. Плюс к этому обострились все его хронические заболевания и приобретенные во время службы в  Афганистане.   У него  криптогеный гепатит цирроз, больное сердце, гипертония и ряд других болезней. Но никого это не волновало.

Несколько раз Вадима выводили на расстрел. Но это была всего лишь имитация, однако вначале он не понимал этого и каждый раз мысленно расставался с жизнью. Спустя какое-то время даже рукой махнул на такие «расстрелы», изучив их  приемы воздействия на психику. 

Мужчина вспоминает, что самое страшное время было именно в горловском СБУ, где продолжались бесконечные мучения. Вадим понимал, что имеет дело с российскими военными, которые между собой общались и называли друг друга исключительно позывными – «Сибиряк», «Ольхон».  Позже он узнал, что Ольхон это округ в Забайкальском крае. Именно эти позывные и непривычный для нашего региона говор говорил о том, кто и откуда эти люди.   А однажды в камеру пыток его вел человек, представившийся русским офицером по имени Аслан.

- Среди тех людей не было помощи или сочувствия. Они приехали для чего? Чтобы выполнять за деньги свою работу, поэтому,  что от них ждать, - рассуждает он. – Единственное чего бы мне хотелось, найти того человека, который подло донес на меня и, нет, не убить его, а заставить пройти весь этот путь, что прошел я, все 270 дней…

В  донецком СИЗО Петренко уже находился как обычный заключенный и там не было избиений и издевательств. В камере содержались такие обычные мирные жители, которых также обвиняли в шпионаже.

Вадим говорит о них сдержанно, потому как не хочет им навредить и верит, что они тоже выйдут на свободу. «Там, конечно каждый день ждешь и веришь, что однажды забудешь все  как страшный сон. Там нельзя не верить, тогда можно сразу сойти с ума».

И этот день наступил. Вечером пришел охранник, назвал фамилию Вадима и сказал, чтобы он собирал вещи… Так закончились неимоверно долгие  270 дней плена.

- Уже на нашей  территории, когда видел украинских военных, сердце так стучало, что казалось, вот-вот и выпрыгнет, - вытирая рукой увлажнившиеся глаза,  вспоминает Вадим и выражает слова признательности и благодарности людям, которые способствовали его возвращению домой.

Потом пленных ребят, а с Вадимом из плена удалось еще освободить украинских разведчиков Григория Завизиона и Петра Ерошевича построили  в колонну и велели идти на линию разграничения.

 Затем команда: «Обмен!». Мужчин сравнили с фотографиями, а дальше -  объятья украинских военных, незнакомых людей, яркий свет, журналисты и родная, родная  земля…

Сейчас Вадим в киевском госпитале, где пока проходит обследование, затем будет курс лечения, восстановления документов, так как боевики их не вернули. А дальше привычная, мирная жизнь и любимая работа, на которую он собирается вернуться сразу после восстановления.